Тревога.
До готовности – минута,
лифт падает сквозь крепость до ангаров, движки прогреты,
шлем-ремни-перчатки – и в пусковую шахту, на свободу, как соколы на стаю лебедей...
Да лебеди не промах, вот беда – все, как одна, валькирии, у каждой по копью преострому, и все готовы к бою. Форсаж, вираж – беззвучные разрывы, лишь кровь в ушах шумит от перегрузок. Давай, не спи, в прицеле – целый крейсер, следит стволами, гад, барраж поставил... Спартанцам ли в бою бояться смерти? И где теперь та Спарта? А Фермопилы – вот они опять, и вновь стоять стеной, сомкнув щиты... А ну давай, вали отсюда, дура крылатая с копьём, мотай обратно, у меня еще ракета есть и лазерный заряд... примерно половина... Так, прицел, чуть выше... Получи! Ушел, опять ушел, зараза! Глаза на жопе, что ли, отрастил? А молодец, не сдрейфил под огнём и лихо кувыркался.
Ну все, сигнал отбоя. Окончен бой, лети себе домой, да Одину молись, что уцелел.
А нам кому молиться? Зевсу, что ли? Да он говнюк, каких на свете мало. Эх, надо будет на досуге стянуть у Конева словарь, да посмотреть, кому еще молились древние спартанцы.
Хотя я точно знаю – бога нет...